г.Владивосток, ул. Адмирала Горшкова д.67, помещение 1
russia@ngofeec.com
+7(423)205-45-50; +7(423)205-45-00: +7(499)286-88-81: +1(202)788-51-47
ПОЖЕРТВОВАТЬ

Дальний Восток и Забайкалье образуют уникальную экологическую систему. В нее входят как сугубо северные экосистемы, включая Заполярье, так и южные, с реликтовыми растениями, лианами винограда и лимонника, и редкими животными, включая тигра и других животных Уссурийской тайги. А также — континентальные экосистемы в сочетании с приморскими и морскими.

Природные экосистемы Дальнего Востока и Забайкалья весьма динамичны и изначально обладают низкой степенью устойчивости по отношению к широкомасштабным и разноплановым антропогенным воздействиям. Слабая экономическая освоенность и населенность территории способствует сохранению относительно благоприятной экологической обстановки на большей части региона. В первую очередь — на Севере.

Природный ресурсный потенциал юга Дальнего Востока испытывает более существенную антропогенную нагрузку. Зоны хозяйственного воздействия на природную среду увеличиваются в размерах, а негативные последствия деятельности человека становятся все более интенсивными и часто повторяющимися.

Основные экологические проблемы региона связаны с деятельностью ресурсодобывающих отраслей, и прежде всего — лесной. Вырубки и сопровождающие их пожары уничтожают и обедняют таежные экосистемы, изменяют микроклимат и водный режим рек. Разработка месторождений полезных ископаемых вызывает деградацию нерестовых рек. Одной из важнейших проблем является деградация водной экосистемы Амура, охватывающей территории Забайкальского, Приморского и Хабаровского краев, Амурской области и Еврейской автономной области.

Бассейн Амура занимает чуть больше 2 млн.кв.км. Российская часть занимает 49% площади бассейна Амура, а три провинции КНР – 42 % бассейна, остальное приходится на Монголию. С учетом специфики водных ресурсов (природные границы) и проблем их использования (субъекты) целесообразно разделять бассейн Амура на следующие блоки, которые можно условно соотнести с административными границами: Верхний (Внутренняя Монголия и Забайкальский край), Средний (Хэйлунцзян, Цзилинь, Амурская область, ЕАО, Приморский край), Нижний Амур (Хабаровский край).

Из всех субъектов Российской Федерации, расположенных в бассейне реки Амур, в наибольшей степени подвержен вредному влиянию последствий неурегулированности вопросов экологической регламентации и трансграничного воздействия хозяйственной деятельности Хабаровский край. 91,6 процента водосборной площади Нижнего Амура приходится на эту территорию, 8,4 процента — на КНР. Основная масса загрязняющих веществ поступает в Нижнеамурский бассейн со стоком рек Верхнего и Среднего Амура. При этом, сток р.Сунгари (КНР), наиболее крупного правобережного притока Амура, составляет до 40-50 процентов зимнего стока Амура у г.Хабаровска.

На кризисную ситуацию в бассейне Амура влияет прежде всего активное экономическое развитие Северо-Восточного Китая. На китайской стороне при высокоразвитой промышленности и интенсивном сельском хозяйстве неразвита сеть водоочистных сооружений, распахиваются земли и сведены леса по берегам рек, почвы загрязнены. Между тем между Россией и Китаем до сих пор не подписано трансграничное соглашение, позволившее бы урегулировать данные вопросы.

Происходящие в бассейне Амура процессы изменений в природных комплексах приводят к потере способности одной из крупнейших рек мира, к самоочищению и самовосстановлению, к снижению запасов рыбы и прежде всего — осетровых и лососевых, что в свою очередь негативно влияет на условия жизни коренных народов Приамурья.

В последнее время резко возрастает опасность загрязнения морских акваторий Японского моря и северного побережья острова Сахалин, связанные с активизацией хозяйственной жизни в данном регионе.
Особо охраняемые природные территории Дальнего Востока и Забайкалья:

Республика БурятияЗабайкальский национальный парк
 Тункийский национальный парк
 Байкальский государственный природный биосферный заповедник
 Баргузинский государственный природный биосферный заповедник
 Джергинский государственный природный заповедник
Республика Саха (Якутия)Усть-Ленский государственный природный заповедник
 Олекминский государственный природный заповедник
Забайкальский крайАлханай, национальный парк
 Сохондинский государственный природный биосферный заповедник
Камчатский крайКроноцкий государственный природный биосферный заповедник
 Командорский государственный природный биосферный заповедник
 Корякский государственный природный заповедник
Приморский крайСихотэ-Алиньский государственный природный биосферный заповедник им. К.Г. Абрамова
 Ханкайский государственный природный заповедник
 Лазовский государственный природный заповедник им. Л.Г. Капланова
 Уссурийский государственный природный заповедник
 Кедровая Падь, государственный природный биосферный заповедник
 Дальневосточный государственный морской заповедник
Хабаровский крайДжугджурский государственный природный заповедник
 Буреинский государственный природный заповедник
 Комсомольский государственный природный заповедник
 Болоньский государственный природный заповедник
 Ботчинский государственный природный заповедник
 Большехехцирский государственный природный заповедник
 Бастак, государственный природный заповедник
Амурская областьНорский государственный природный заповедник
 Зейский государственный природный заповедник
 Хинганский государственный природный заповедник
Магаданская областьМагаданский государственный природный заповедник
Сахалинская областьПоронайский государственный природный заповедник
 Курильский государственный природный заповедник
Еврейская автономная областьБастак, государственный природный заповедник
Чукотский автономный округОстров Врангеля, государственный природный заповедник

В список объектов всемирного наследия (ЮНЕСКО) включены «Байкал», «Вулканы Камчатки», «Центральный Сихотэ-Алинь», Остров Врангеля.

Несмотря на слабую заселенность Дальнего Востока и Забайкалья, здесь существует немало серьезных экологических проблем.

География и климат

Как самое восточное тихоокеанское плечо России Дальний Восток и Забайкалье занимают более 40% территории страны, раскинувшись на 4,5 тысячи км с запада на восток и на 3,5 тысячи км с севера на юг, от Байкала до Берингова пролива и от побережья Северного Ледовитого океана до Японского моря.
Основная часть дальневосточных и забайкальских земель, более 80%, относится к зоне с преобладанием отрицательных температур, с вечной мерзлотой и суровыми условиями жизни. Природа здесь хрупка, легко разрушаема и восстанавливается десятилетиями. Огромные пространства Дальнего Востока и Забайкалья остаются малолюдными, а населенные пункты нередко находятся на расстоянии нескольких сот километров друг от друга.

Общее население Дальнего Востока и Забайкалья с преобладанием городского населения на начало 2011 года составило около 8, млн. человек.

К географическим особенностям Дальнего Востока и Забайкалья относится преобладание гористой местности и резко континентального климата с большим перепадом температур. Так, в Восточной части республики Саха (Якутия), в районе Оймякона, температуры января достигают –65-69 градусов Цельсия. А летняя жара в Приамурье может достигать 35-40 градусов.

С огромной протяженностью территории Дальнего Востока и Забайкалья связано и наличие здесь нескольких широтных зон: арктической пустыни, тундры, лесотундры степной и лесной. С самой широкой палитрой растительности – от северных мхов и ягеля на севере до лиан винограда в Уссурийской тайге и бамбука на Южных Курильских островах.

Особенностью северных районов стало широкое распространение вечной мерзлоты. Севернее Якутска имеет характер сплошного покрова с мощностью мерзлого грунта в сотни метров.

Дальний Восток имеет самую большую в России протяженность морского побережья. Омываемый водами двух океанов, Северного Ледовитого и Тихого, он включает в себя более 9000 км морской границы страны. Из них 5400 км приходится на северные моря и 3500 км на тихоокеанский участок.

К природным шедеврам мирового значения на Дальнем Востоке и в Забайкалье относятся озеро Байкал, величайший на планете естественный резервуар чистейшей пресной воды. Реки Амур и Лена – в числе наиболее крупных рек мира. Мировую ценность составляют неповторимые хвойно-широколиственные леса муссонной области Приморья и Южного Приамурья, где корейский кедр и цельнолистная пихта сочетаются с монгольским дубом, маньчжурским кленом, амурским бархатом и другими редкими породами. Здесь обитают уссурийский тигр, енотовидная собака, пятнистый олень и многие южные птицы. В морях встречаются тюлени, сивучи, белухи, моржи, котики, киты. На севере – белые медведи и олени.

Дальневосточный земельный фонд обширен, но пахотные угодья составляют всего 2% территории. Наиболее значительные площади приходятся на таежную зону: леса занимают более 40% территории.

Общая площадь Дальнего Востока и Забайкалья составляет около 7 млн. кв. км. Здесь расположены самый крупный в России полуостров — Камчатка (472,3 тыс. кв. км), крупнейший остров страны — Сахалин (76,4 тыс. кв. км), архипелаг с наибольшим числом островов — Курилы и многие другие архипелаги и острова.

Большая часть Дальнего Востока и Забайкалья (около 75% территории) занята плоскогорьями и невысокими нагорьями (до 1000-2000 м). На Тихоокеанском побережье преобладают молодые горы, плоскогорья, горные цепи и хребты. Самые крупные горные образования – хребты Сихотэ-Алинь, Буреинский, Верхоянский, Становой, Джугджурский, Корякский, а также Чукотское и Алданское нагорья. На Камчатке насчитывается 160 вулканов, из которых 28 относится к разряду действующих, много гейзеров. Камчатка и Курилы входят в сейсмический пояс. Именно на Камчатке находится один из крупнейших действующих вулканов мира – Ключевская сопка (4750 м). Равнины и низменности занимают лишь сравнительно небольшие площади (около 25% территории), в основном по речным долинам, и именно в этих районах сосредоточена основная хозяйственная жизнь региона. Главные равнины: Зейско-Бурейская, Среднеамурская, Приханкайская, Центрально-Якутская.

Велико разнообразие почв, соответствующее типам растительных зон: в тундре – тундровые глеевые, болотно-торфяные, в лесотундре – болотистые, подзолисто-торфянистые, в тайге – подзолистые, болотные торфяные, торфяно-глеевые, в южных зонах – бурые и буро-таежные, лугово-черноземовидные почвы.

Основная масса внутренних водных ресурсов принадлежит бассейнам двух крупнейших рек – Лены (притоки Вилюй, Алдан, Витим, Олекма и др.) и Амура (Зея, Уссури, Амгунь и др.). Самостоятельные бассейны имеют реки Селенга, Оленек, Колыма, Индигирка, Алазея, Анадырь, Анабар, Яна, Камчатка, Пенжина. Гидрографическая сеть Дальнего Востока и Забайкалья включает много сравнительно мелких озер (около 300 из них занимают площадь более 2 кв. км). Крупнейшим из них является озеро Ханка (4 тыс. кв. км)

Проблемы использования и воспроизводства водно-биологических ресурсов Дальнего Востока

В российской экономической зоне Тихого океана и его морей на начало 90-х годов масса биологических ресурсов оценивалась в 26 млн. т рыбы и морепродуктов, в том числе 16 млн. т тресковых рыб (минтай, треска, макрирус, навага, хек и др.), 3 млн. т сельди, по 0,3-0,7 млн. т камбалы, окуня, сардин, лососей и сайры. Ресурсы нерыбных видов морской флоры и фауны оценивались в 2,5 млн. т. 

Исключительно продуктивным водоемом является Охотское море – главный рыбопромысловый бассейн России. Здесь долгое время основу промысла составляли сельдь, камбала и крабы, но в 90-е годы к основным рыбным ресурсам стали относиться минтай (до 2000 тыс. т), тихоокеанские лососи (120-125 тыс. т), охотская сельдь (100-150 тыс. т) и крабы (53-58 тыс. т) [Фролов и др., 2000].

Японское море в рыбохозяйственном отношении значительно беднее Охотского. Здесь основу промысел составляют виды с высокой численностью или объекты, не образующие плотных скоплений, но имеющие высокую пищевую стоимость: минтай (до 226 тыс. т), южный одноперый терпуг (до 138 тыс. т), треска (до 69 тыс. т), камбалы (до 126 тыс. т), лососи (до 4 тыс. т), кальмары (от 200 до 800 тыс. т), крабы (до 3 тыс. т), креветки (до 2,4 тыс. т), моллюски (до 125 тыс. т), иглокожие (до 3 тыс. т) [Фролов и др., 2000].

Иная ситуация в бассейне Северного Ледовитого океана. Восточно-Сибирское и Чукотское моря по биологическим ресурсам – самые бедные в России. Только у самых побережий в заливах и бухтах, а также в обширных устьевых акваториях больших и малых рек, впадающих в Северный Ледовитый океан, откармливаются летом лососевые (голец, нельма, хариус), сиговые (омуль, ряпушка) и корюшковые рыбы. Из рыб морей этого океана небольшое промысловое значение имеет только навага [Зенкевич, 1956; Шустов, 1969; Якутия, 1965].

В последние годы на Дальнем Востоке основная часть добываемой рыбы (90-95 %) приходится на активный океанический лов в ИЭЗ России. Его объектами являются минтай, треска, камбала, сельдь, сайра, лососевые и морепродукты. Основную долю в общем объеме добычи составляет минтай (в 2002 г. 47,3 %). Во второй половине 90-х годов официальные уловы минтая достигали 1000-2000 тыс. т (максимум был в 1996 г. — 2439,7 тыс. т), фактически значительно больше. 

Современное состояние ресурсов минтая в разных местах различно: стадо, обитающее у Южных Курил, находится в депрессии; на низком уровне в течение последних десятилетий пребывает численность япономорского минтая; сокращаются ресурсы минтая, обитающего у Северных Курил и Юго-Восточной Камчатки. Низкая численность минтая в западно-беринговоморской зоне. Стадо минтая Охотского моря в 90-е годы резко сократилось, чему способствовал плохо контролируемый промысел его Польшей, Китаем, Японией и Республикой Корея. По сообщению директора ВНИРО, здесь в 2001 г. общий запас нерестового минтая по сравнению с 1996 г. снизился в 3 раза, а с конца 80-х годов – в 6 раз. В 2001 г. было выловлено 1145,0, а в 2002 г. всего 827,4 тыс. т. По сообщению О.А. Булатова [2003], «исторический минимум запасов» минтая в Охотском и Беринговом морях (в 2000-2002 гг.- 15-16 млн. т) пройдет и через 3-5 лет следует ожидать роста запасов и вылова.

Одним из важнейших рыбных ресурсов является сельдь (11,6 % в улове), основные запасы которой находятся в Охотском море. Максимальный ее вылов был в1968-1973 гг. и составлял 377-472 тыс. т. В 2001 г. было выловлено 278,5, а в 2002 г. — 203,1 тыс. т. Высокая численность охотской сельди обеспечивается многовозрастным составом популяции, многократным ежегодным нерестом, их высокой плодовитостью и большой площадью нерестилищ. У охотской сельди четко выражены 20-летняя и 5-6-летняя цикличность колебаний численности поколений и стада. Определено, что для воспроизводства сельди оптимальной биомассой является около 910 тыс. т. 

В последние год количество сельдевых увеличилось в 2-3 раза. Можно утверждать, что колебания численности минтая и сельдевых идут в противофазе [Шунтов, 2003]. Продолжается увеличение численности ряда стад сельди: охотского, гижигинско-камчатского и корфо-карагинского. А сахалино-хоккайдская и декастринская сельдь остаются в состоянии глубокой депрессии уже около 50 лет.

Большое место в рыбных ресурсах занимают тихоокеанские лососи — горбуша, кета, нерка, чавыча и кижуч. Их доля в улове 2002 г. составила 10,5 %. В конце 30-х годов в северо-западной части Тихого океана их суммарная максимальная биомасса составляла 1,0-12,5 млн. т, из них, вероятно, 0,8-1,2 млн. т приходилось на популяции, размножающиеся в бассейне Охотского моря. В 50-60-е годы в результате перепромысла и циклических изменений численности у лосося наступила глубокая депрессия. С середины 70-х годов наблюдалось медленное восстановление поголовья, однако даже в 80-90-е годы состояние ресурсов стад лососей характеризовалось как неустойчивое. Биомасса проходящих через Охотское море лососей оценивается в 200-320 тыс. т, т. е. примерно в 4 раза меньше, чем в 20-30-е годы. С середины 90-х годов наблюдается снижение ресурсов лосося. Однако пока сохраняется высокая численность горбуши, которая в настоящее время проходит свой «пик». В дальнейшем можно ожидать постепенное падение ресурсов лососей, как это происходило в 40-50-е годы [Клишторин, 2000].

В последние годы наблюдается уменьшение биомассы трески за счет выхода из стада старшевозрастных групп. После длительного периода депрессии началось увеличение численности терпуга. Уменьшение ресурсов минтая в некоторой степени может быть компенсировано благоприятными прогнозами по сельди – более 520 тыс. т, камбалам – 200, мойве – 140, сайре – 130 и терпугу – 70 тыс. т [Борисов, 2000].

В водах дальневосточных морей значительные ресурсы млекопитающих, однако уже более 10 лет не ведется их промышленное освоение. 

Из морских беспозвоночных наибольшее значение имеют крабы, а из них камчатский краб. В 60-е годы ресурсы краба из-за перепромысла резко уменьшились. Комплекс мероприятий по охране и регулированию лова позволил значительно увеличить его ресурсы, но в 90-е годы в результате чрезмерно интенсивного отлова его ресурсы опять резко сократились. Официальный вылов камчатского краба у Западной Камчатки в 2001 г. по сравнению с 1999 г. сократился в 2,2 раза и составил всего 13,86 тыс. т. Реальный вылов, вероятно, превышает официальный не менее чем в 2 раза. Масштабный перелов в 1996-1998 гг. привел к стремительному падению ресурсов. Учитывая это ученые ТИНРО-центра предложили с 2002 г. ввести щадящий режим промысла краба до восстановления его численности, снизив коэффициент промыслового изъятия с 30 до 15 % [Долженков, Кобликов, 2003]. Ресурсы других видов крабов – стригун опилио, синий, колючий, ангулятис – относительно небольшие и находятся в удовлетворительном состоянии.

Ресурсы трубачей в Охотском море недоиспользуются и находятся в удовлетворительном состоянии, а в Японском море их численность низкая. Запасы гребенчатой, равнолапой и северной креветки в Японском море находятся на низком уровне с тенденцией к понижению, морских ежей и кукумарии – в удовлетворительном состоянии. Биомасса осьминогов в Японском и Охотском морях оценивается в 6 тыс. т с тенденцией к повышению. Имеются большие ресурсы тихоокеанского кальмара. В Японском море возможен его вылов на уровне 100-300 тыс. т и более в год, но практически его промысел не ведется. Запасы кальмара Бартрама у Южных Курил позволяют ловить более 100 тыс. т в год, но эта возможность не используется. Фактически лов ограничивается промыслом командорского кальмара у Северных Курил в объеме до 74 тыс. т. 

Прибрежная зона Охотского и Японского морей отличается большим разнообразием морских водорослей. Только в Охотском море можно ежегодно добывать 660-670 тыс. т морской капусты и около 300 тыс. т аларии и цистозиры. Кроме того, могут быть использованы тихокарпус, птилоты, родомеса, хондрусы, гигартины, родимении, ресурсы которых оцениваются в 160 тыс. т. Однако все эти ресурсы осваиваются очень слабо или совершенно не используются [Фролов и др., 2000].

В целом сырьевые доступные к эксплуатации ресурсы морей Дальнего Востока в настоящее время позволяют добывать (даже при дефиците минтая) до 3,0-3,2 млн. т рыбы и морепродуктов в год. Ученые из ТИНРО-Центра прогнозируемый ОДУ определяют величинами: в 2002 г. 3,2 млн. т в 2005 г. 4,3 млн. т и в 2010 г. 4,2 млн.т [Бочаров, Каредин, Беляев, 2003]. Отдавая предпочтение наиболее популярным в рыночном отношении видам — минтаю, камчатскому крабу, лососевым — сокращается ассортимент добываемых гидробионтов. В числе недостаточно используемых объектов оказываются и традиционные сельдь, треска, камбала, терпуги, сайра. Их суммарный вылов в 2002 г. составил только 471,8 тыс. т, тогда как запасы позволяют довести его до 900-950 тыс. т. Всего невостребованный промыслом ресурс составляет примерно 1 млн. т. 

Основные рыбные ресурсы внутренних водоемов Дальнего Востока связаны с Амуром, в котором 25 видов представлены рыбами высокой товарной ценности – тихоокеанскими проходными лососями, осетровыми и некоторыми видами крупного частика. Из мелкочастиковых рыб преобладает карась. Из полупроходных частиковых рыб отмечается два вида корюшек — азиатская и малоротная. В Амуре обитает рыбообразное животное — минога.

В прошлом бассейн Амура был очень богат рыбными ресурсами. Но в результате чрезмерно интенсивного вылова и резким ухудшением условий существования рыб во второй половине ХХ в., несмотря на ряд ограничений и даже запретов вылова, рыбные ресурсы в бассейне сократились многократно. В бассейне Амура в 90-е годы по сравнению с началом ХХ в. уловы осетровых сократились более чем в 11 раз (с 1,2 до 0,1 тыс. т), лососевых – в 7-8 раз (с 78,0 до 10,0 тыс. т) и частиковых – в 30-40 раз (с 17,0 до 0,5 тыс. т). В не меньшей степени сократились и рыбные ресурсы. В настоящее время сложилась реальная угроза полного уничтожения осетровых рыб и потеря промыслового значения лососевых. Продуктивность амурского лососевого стада с начала его активного освоения уменьшилась почти в 100 раз. 

В бассейнах рек, впадающих в Северный Ледовитый океан, рыбные ресурсы были резко сокращены в 20-40-е годы. Чрезмерный промысел снизил ресурсы муксуна в водоемах Якутии, вылов которых сравнению с 1943 г. сократился по р. Лене в 150 раз, Яне – 400, Колыме – 10, Индигирке – 2 раза. Подобные изменения в рыбных ресурсах наблюдаются практически во всех речных системах Якутии, Магаданской области и Чукотского автономного округа.

Следовательно, в ближайшей перспективе возможности развития рыболовства на внутренних водоемах Дальнего Востока очень ограничены, но они пока удовлетворительные для 200-мильной экономической зоны, где насчитывается около 300 видов, которые можно и нужно использовать.

Такое богатство водных биологических ресурсов Дальнего Востока обусловило развитие здесь крупнейшего в России рыбохозяйственного комплекса, который призван обеспечить высокий уровень душевого потребления разнообразной рыбной продукции, производство биологически активных веществ, лекарственных препаратов, наращивание экспорта преимущественно готовой рыбной продукции с высокой потребительской стоимостью, обеспечить социально-экономическое обустройство тихоокеанского побережья. На предприятиях комплекса работает около 150 тыс. человек, которые производят 55-60 % товарной пищевой рыбной продукции страны. Здесь добывается 100 % крабов и трепангов, 99 — лососевых, 90 – камбаловых и водорослей, около 60 – моллюсков и более 40 % сельди.

Число предприятий различных форм собственности (доля частных 92 %), осваивающих рыбные ресурсы Дальнего Востока к началу ХХI в. почти достигло 2 тыс. На долю крупных и средних приходилось 11 % (производят 80 % продукции), малых — 85 % и на остальные — 4 %. По данным АНО НТЦ «Дальрыбтехника» [Информационно-аналитический обзор …, 2002], в пяти основных рыбопромысловых субрегионах Дальнего Востока количество предприятий в период 1995-2000 г. увеличилось с 898 до 1697 (в 1,9 раза), в том числе в Сахалинской области до 688 (с учетом малых предприятий), в Приморском крае до 323, Камчатской области – 298, Хабаровском крае – 218 и Магаданской области – 170. С введением аукционов по продаже квот на вылов гидробионтов, количество предприятий в 2002 г. сократилось только по Приморскому краю, Камчатской и Сахалинской областям на 124 единиц.

В результате приватизации численность работающих сокращалась и в 1998 г. по пяти основным рыбопромысловым субрегионам была минимальной (65 тыс. человек). В 1999-2000 гг. наблюдался их небольшой рост, но в 2001 г., с внедрением аукционов, численность работающих опять сократилась.

Слабость российского добывающего флота приводит к его вытеснению зарубежным флотом, который интенсивно наращивает свое присутствие в экономической зоне России. Суммарная мощность всего добывающего флота превышает возможности изъятия имеющихся сырьевых ресурсов рыбы и морепродуктов. Результатом такой практики уже наблюдается истощение наиболее ценных биоресурсов моря. 

Российские рыбаки поставлены в сравнительно худшие экономические условия по отношению к своим иностранным конкурентам. Налоговая и таможенная системы стимулируют уход с внутреннего рынка. Так, при официальном экспорте необходимо заплатить пошлину в размере 5-10 %, а при поставке продукции на внутренний рынок размер НДС составлял 20 %. Затраты в российских портах на приобретение дизтоплива, оборудования, орудий лова в 2-3 раза выше, чем в зарубежных портах. Дешевле в иностранных портах ремонт, услуги, ниже налоги, более льготен кредит. В иностранных портах оформление прихода и отхода, разгрузка судна, его снабжение занимает 3-5 часов. В российских портах одно оформление документов для десятиминутной стоянки может занять 2-3 дня, а простой судна стоит от $100 до $500 в час! В то время как, например, в Пуссане (Южная Корея) экипаж платит властям $500 в сутки за все: за проживание, портовые услуги, ремонт и т.д. А при заходе в российский порт за простую смену экипажа в течение двух дней «сдирают» до $10 тыс.» [Думская панорама, 2001]. В результате более 90 % наших рыбопромышленных предприятий кредитуется за границей, а затем по демпинговым ценам расплачивается рыбой. Поэтому флот перебазируется в иностранные порты, способствуя развитию рыбной отрасли и инфраструктуры зарубежных стран.

В последние годы положение резко ухудшилось с введением продаж рыбных квот на аукционах. Об их пагубных последствиях шла речь за «круглым столом» в Государственной Думе» [Думская панорама, 2001]. Было отмечено, что в российских морях наблюдается засилье иностранных флотов, они скупили аукционный минтай и, выставив в наших акваториях 100 кораблей, вытеснили россиян. Аукционы квот на добычу водных биоресурсов (в 2001-2002 гг. было изъято из рыбного хозяйства страны более 15 млрд. руб.) привели к усилению иностранного контроля над российскими рыбными ресурсами. Осуществляется грабеж ресурсов нашей экономической зоны. В Магаданской области в результате рыбных аукционов «падение налоговых сборов от реализации рыбы в области достигло 47 %, более чем на треть упала зарплата в отрасли и, соответственно, произошла потеря рабочих мест. Ущерб только по налоговым поступлениям – 110 млн. рублей. В Корякском автономной округе только от аукционов убытки составили с начала 2001 г. 182 млн. руб. – 20 % всего годового бюджета округа.

В преобладающем большинстве стран с развитой рыночной экономикой (Япония, Китай, Норвегия, страны Европейского союза) для собственных рыбаков не устанавливается плата за рыбные ресурсы и нет аукционов по продаже биоресурсов в воде. Это не случайно, так как рыболовство, с одной стороны, является высокозатратным и рискованным сектором экономики, а с другой, оно не только обеспечивает население продовольствием, но играет важную роль в жизнеобеспечении населения в отдаленных прибрежных регионах страны, где рыбные промыслы часто представляют единственную сферу занятости для местных жителей. 

Поэтому в развитых рыболовных странах рыбная отрасль дотируется. В США расходы по эксплуатации промыслового флота на 15 млрд. долларов превышают оптовую стоимость произведенной продукции. В Японии дотация на каждую тонну выловленной рыбы составляет 400 долларов США. Кроме этого государства проводят специальную протекционистскую политику в отношении рыболовства. Устанавливаются льготные цены на топливо, предоставляются льготные кредиты для строительства судов (2-6 % годовых или даже предоставляя беспроцентную ссуду), осуществляется государственное страхование, финансируются затраты на научные исследования и охрану рыбных ресурсов. Все это продиктовано необходимостью создания со стороны государства условий по обязательному удовлетворению потребностей населения в белковосодержащих продуктах — рыбе и морепродуктах.

В России результаты регулирования отрасли пока печальны. Если еще в 1995 г. предприятия рыбной промышленности были убыточными только в Магаданской области, то в последующие годы их стало большинство и отрасль в целом стала убыточной (табл. 5).

Удельный вес убыточных предприятий составлял: в 1995 г. 49,6 %, в 1996 г. – 66,9, в 1997 г. – 60,0, в 1998 г. – 71,4, в 1999 г. – 48,3 и в 2000 г. –53,9 %. Сумма убытков по годам достигала (в 1995-1997 гг.- млрд., а в 1998-2000 гг. – млн. руб.): в 1995 г. – 348,2, в 1996 г. – 1085,7, в 1997 г. – 1178,9, в 1998 г. – 4688,8, в 1999 г. – 1607,3 и в 2000 г. — 3039,3. 

За 2002 г. рыбная промышленность Камчатской области имела убыток в сумме 1,1 млн. руб.. а Сахалинской — 0,5 млн. руб. Структура затрат на производство продукции рыбной промышленности Приморского края в 2002 г. была следующей (в %): материальные затраты – 52,1, затраты на оплату труда – 14,4, отчисления на социальные нужды – 4,3, амортизация – 2,9 и прочие затраты – 26,3. Как видно из данных табл. 5 финансовые показатели работы предприятий рыбной промышленности не улучшаются, а ухудшаются. Это показывает, что рыбная отрасль находится в глубоком кризисе.

Цены на рыбные товары на внутреннем рынке нередко превышают цены за рубежом. Одной из причин является чрезмерно высокая доля посредников (от 30 до 70 % в цене, тогда как в Японии, например, эта доля менее 15 %). В Японии действует закон, по которому участников в торговле рыбой может быть только три: рыбак, оптовик и розничный торговец. У нас же число посредников изменяется от 3 до 10. Поэтому до 70 % добытой продукции вывозится за границу. 

Устойчивость рыбного хозяйства, как показывает мировой опыт, должна базироваться на развитии двух основных составляющих — морского рыболовства и аквакультуры. Современная стратегия рыбного хозяйства должна строиться не на «промысле», а на принципах управления, сохранения и оптимального использования сырьевых ресурсов. Этим требованиям в наибольшей степени отвечает аквакультура, особенно марикультура. Все развитые страны, имеющие участок побережья и реки, впадающие в море, рассматривают развитие марикультуры как элемент государственной продовольственной политики. В мировой добыче рыбы и морепродуктов продукция аквакультуры уже составляет 27 %, а в Китае — более 60 % (до 22 млн. т продукции в год). В настоящее время фермерское производство лососевых во многих странах с рыночной экономикой (Норвегия, Канада. Япония и др.) почти достигло или превысило объем естественного лова.

К сожалению, Дальний Восток, располагая огромный потенциалом, катастрофически отстает от ведущих стран мира. Здесь суммарный выпуск молоди всеми рыбозаводами (около 40) составляет всего 0,5 млрд. мальков. Особое внимание следует уделить разведению немассовых видов лососевых – нерке и кижучу, которых у нас в 10 раз меньше, чем в американской зоне [Шунтов, 2003]. Для широкого развития аквакультуры на Дальнем Востоке необходимо принять нормативно-правовую базу, подобно такой, которая действует в передовых рыболовных странах (Норвегия, Франция, США и др.). Эта нормативная база должна способствовать и развитию материально-технической базы рыбохозяйственных НИИ в виде морских и береговых опытно-промышленных модулей по производству ценной товарной рыбопродукции. Данные модули будут той научно-внедренческой базой, на которой могут быть осуществлены региональные инвестиционные проекты по развитию прибрежного рыболовства и аквакультуры. На Дальнем Востоке возможно создание крупных районов пастбищного искусственного выращивания крабов, сданных в концессии инвесторам на 50-100 лет, с устойчивой отдачей налогов и платежей в бюджет страны и приморских районов [Котенев, 2003]. Кроме того, необходимо форсировать разведение моллюсков в прибрежной зоне Приморья.

Опыт экономической реформы в рыбохозяйственном комплексе РДВ и современная действительность показали, что рыбохозяйственная деятельность нуждается в достаточно жесткой системе государственного регулирования и контроля, опирающейся на систему правовых актов и нормативов.

Для формирования комфортных институциональных условий функционирования рыбохозяйственного комплекса на Дальнем Востоке необходимо на федеральном и региональном уровнях решения ряд правовых, организационных, экономических, технических и технологических проблем. 

Прежде всего, требуется принять федеральный закон «О рыболовстве и охране водных биологических ресурсов». Задержка с принятием этого закона практически не дает возможности приступить к созданию полноценного законодательства в области рыболовства и охраны водных биоресурсов, обеспечивающего их сохранение и развитие рыбохозяйственной отрасли в условиях рыночных отношений. Необходимо распространить требование об обязательном таможенном декларировании рыбопродукции, полученной в пределах ИЭЗ России. Следует привести в соответствие с международными размеры таможенных пошлин и сборов, упорядочить и сократить сроки оформления судов таможенными, пограничными, санитарно-карантинными и ветеринарными службами для привлечения захода судов в российские порты.

Кроме того, чтобы добиться благополучного развития рыбохозяйственного комплекса на Дальнем Востоке необходимо решительно повести борьбу с коррупцией в рыбной отрасли и резко сократить браконьерство. О масштабе браконьерства можно представить по тому, что только выявленный за 2001-2002 гг. экономический ущерб, связанный с незаконным выловом биоресурсов в ИЭЗ Росси на Дальнем Востоке, по суммам исков перевалил за 2,5 млрд. руб. Примерно до такой же суммы, по оценкам специалистов, дотягивают и теневые доходы контрабандистов и браконьеров.

Поражает не только размах, но и безнаказанность браконьерства. Так, за 2001 г. и первую половину 2002 г. в стране было возбуждено свыше 670 уголовных дел, связанных с браконьерством, рыбной мафией. Мягкие обвинительные приговоры вынесены только по шести. Остальные либо прекращены производством на стадии предварительного расследования, либо заволокичены судами [Резник, 2002]. Действующая система штрафов мало что дает, капитаны и владельцы платят мизерные штрафы и продолжают свой «черный» бизнес.

Для пресечения промышленного браконьерства необходимы упорядочение законодательно-нормативных актов, повысить штрафы до уровня европейских норм. При обнаружении судна с неучтенной рыбой или морепродуктами — оно должно автоматически лишаться лицензии. С криминальным браконьерством следует поступать жестко, применяя силовые методы. В США есть закон о рыболовстве, который однозначно объясняет, что запрещено на реке. Там человека, который просто подошел к воде с сетью, уже можно штрафовать на $5 тыс. В Китае браконьер получает до 10 лет тюрьмы, навсегда лишается права появляться на Амуре, распрощается с судном, лицензией. Размер штрафа предусмотрен до 10 тыс. юаней [Платошкина, 2002]. Вероятно, только подобные меры борьбы с браконьерством на Дальнем Востоке позволят его резко сократить и способствовать успешному развитию рыбохозяйственного комплекса.